Главное из выступления Эльвиры Набиуллиной на ПМЭФ
(ч.1)
О выходе госкомпаний на IPO
Директивное голосование в госкомпаниях убивает любые положения корпортивного кодекса. Улучшай — не улучшай корпоративный кодекс, если есть директива от государства, то понятно, что все члены совета директоров от государства проголосуют по этой директиве. Поэтому IPO госкомпаний — это не только готовность государства предложить свои акции на рынке, но должна быть готовность поменять подходы в управлении этими компаниями. Иначе IPO госкомпаний не будет интересно инвесторам.
Если компания не приватизируется полностью, остается госконтроль, — наверное, для того, чтобы компания могла выполнять какие-то стратегические задачи для государства. Как инвесторы считывают это? Что компания будет направлять ресурсы на какие-то проекты, важные для государства вне зависимости от экономической отдачи, эти проекты могут быть отчасти убыточными. При этом IPO госкомпаний может быть потенциально интересно инвесторам, потому что когда за компанией стоит государство с мощным финансовым ресурсом и может поддержать — это дополнительная гарантия устойчивости и предсказуемости. Вот это противоречие надо разрешить.
Если мы заинтересованы в IPO госкомпаний, они должны быть не для галочки. Они должны быть достаточно качественными, и государство должно показать пример.
Мы подготовили план «идеального IPO» и предложили его Минфину. Должна быть серьезная компания подготовки к IPO. Это изменение качества менеджмента, и мотивация менеджмента должна серьезно поменяться, она должна быть направлена на повышение стоимости акций. На наш взгляд, этот процесс небыстрый — это год-полтора минимум.
Мы заинтересованы не просто в объемах, сколько мы выкинем акций госкомпаний на рынок, а в том, чтобы это было качественно и было доверие.
Главное из выступления Эльвиры Набиуллиной на ПМЭФ
(ч.2)
О защите прав инвесторов и доверии на рынке
Если мы посмотрим законодательство, то у нас все хорошо прописано со стороны защиты инвестора. Вопрос в правоприменительной практике. Нужны наши общие усилия на всех уровнях. Мы со своей стороны, где есть процессуальные возможности, активно отстаиваем позицию в судах. Например, кейс по Соликамскому магниевому заводу.
Один из элементов среды доверия на рынке — отсутствие недобросовестных практик. Наши предложения по инсайду и манипулированию — это не тревожный сигнал, они наоборот направлены на то, чтобы у нас были более эффективные способы борьбы.
Мы предлагаем повысить порог, с которого наступает уголовная ответственность — а она у нас практически не работает, — но кратко повысить штрафы. Во многих странах, если ты попался на инсайде — ты уже экономически «не жилец», ты разоряешься. И поэтому там никто этим не балуется, а у нас штрафы настолько бессмысленны: 5 тысяч для физических лиц и 50 тысяч для юридических лиц — это никого не остановит. А уголовные дела заканчиваются назначением «условного срока» через 2–3 года.
Что еще важно на рынке. Мы когда говорим про инсайд, административная ответственность — это подорванная деловая репутация. А институт деловой репутации у нас работает. Мы это видим по сделкам с регулятором, которые у нас уже есть.
Еще один бич для доверия, который мы можем исправить своими силами — это обход обязанности по оферте. По сути дела, это нарушение прав миноритариев, когда манипулируют рыночной ценой и находят способы не предлагать эту оферту. Мы такие ситуации отслеживаем в рамках надзора и выдаем предписания. Если они не выполнены, идем в суд и заставляем их выполнять. Более 300 предписаний таких было, они выполняются и в судах тоже несколько кейсов есть.
О закрытии информации
Избыточная закрытость информации, которая сейчас есть, наносит вред рынку и самим компаниям. У нас две три капитализации рынка у компаний, которые в котировальном списке, и они пользуются правом на закрытие информации. Количество таких компаний уменьшается, но все равно это много.
Мы предлагаем стимулировать компании раскрывать информацию через негативные стимулы и не включаем в ломбардный список компании, которые избыточно закрывают информацию.
Мы также готовим специальную маркировку бумаг, чтобы инвестор видел, что даже если компания остается в котировальном списке, она не раскрывает информацию и у нее нет двух рейтингов.
Мы запускаем программу создания акционерной стоимости. В нее будут входить ценные бумаги компаний, которые соблюдают наилучшие стандарты корпоративного управления и раскрытия информации.
